Я не из свиты Пугачевой
Во время концертов в Афганистане популярный певец заболел таинственной болезнью...
Одной из первых гастрольных поездок Вячеслава Малежика в конце 70-х стал концерт в Кирове. Артист весело вспоминает, как прошло его выступление в филармонии и как, возвращаясь по улице Ленина в гостиницу, он поскользнулся и... проехал на попе под горку целый квартал. "Наверняка эта картина произвела неизгладимое впечатление на кировчан, возвращавшихся той же самой дорогой домой", - говорит артист.
- Я всегда чувствовал, что у меня как бы две колеи. Одна - это увлечение техникой, другая - музыкой. И где-то лет в 25 я почувствовал, что если буду одновременно шагать в разные стороны, то в конце концов сяду на шпагат. Поэтому решил перепрыгнуть в колею под названием "музыка". К счастью или к несчастью, у меня не было состояния витязя на распутье.
- А как родители отнеслись к вашему выбору?
- Моя мать, несмотря на то, что она более образованная, чем отец, учительница, была против. Отец же, проработавший 40 лет водителем, меня поддержал. Когда я ушел в музыканты, он говорил матери: "Не мешай малому, пусть делает то, что считает нужным". А матери было обидно, что я столько лет проучился на инженера, сдал кандидатский минимум и вдруг порвал со своим техническим прошлым и рванул в музыку. Она все время надеялась, что я вернусь, и все спрашивала, не потеряю ли я квалификацию.
А я буквально через полгода понял, что никогда не вернусь, потому что моя работа позволяла зарабатывать деньги, которых я бы никогда не заработал инженером. Сразу после окончания института мне "положили" сто рублей, чистыми я получал 85 рублей 30 копеек. А занявшись музыкой, в месяц я зарабатывал 700 - 800 рублей.
- Но работа музыканта с ее бешеным графиком, постоянными переездами, наверное, была и сложнее?
- Да, из-за всех переездов, неправильного питания, огромного количества выступлений (я играл по три концерта в день) сейчас у меня куча болячек. Во время второй поездки в Афганистан с концертом для наших солдат я подцепил какую-то местную болячку, которую советские врачи так и не смогли определить. Я таял на глазах. В старых деньгах я потратил 300 рублей за две недели на такси (1 километр стоил тогда 20 копеек) на поездки в клиники. Ходить я не мог. Меня проверяли на все, начиная от экзотических африканских болезней и заканчивая СПИДом. Не знали, чем меня лечить, хотели даже послать на лечение в Афганистан. Я предупредил жену, чтобы она была готова ко всему...
Помню, когда я лежал в больнице, ощущение было такое, что болеет весь мир. Чтобы почувствовать, что я еще живой, я попросил, чтобы меня выкрали из больницы. В то время как раз везде проходили выпускные вечера. И я на одном из них выступил. Меня буквально под белы руки вывели на сцену. Я с удовольствием отпел концерт и понял, что могу... Самое интересное, что все свои самые веселые песни я написал именно в больнице.
В то время я умудрился надолго разругаться с поэтом Александром Шагановым. Он тогда был молодым пацаном и приходил в больницу, предлагал мне свои стихи. И я на нем сорвался: "Лежу здесь еле живой, а ты приходишь и суешь мне свои сочинения. Мне сейчас не до того". Он на меня тогда очень сильно обиделся. Потом, когда он состоялся как поэт, он мне рассказывал, что я его очень резко отчитал и вообще мог положить крест на его карьере. Он изображал из себя мэтра, набрал каких-то премий типа "лучший поэт года" и вдруг начал меня отчитывать... Я говорю: "Будьте великодушны к падшему человеку, который не получил ни одной премии и до сих пор не является ни заслуженным, ни народным, ни лауреатом, вообще никем". Саша послушал и стал великодушным...
- Ваше имя почти никогда не появляется в светской хронике.
- Я от светской хроники информацию утаиваю. И стараюсь сохранить имидж приличного человека.
- То есть вы не тусовочный человек?
- Когда начались все эти тусовки, великосветские рауты, на которые нужно было являться в смокинге, в бабочке, нужно было изображать из себя светского человека, мне это все было очень смешно. Я от всего этого отказывался, а потом привык, что никуда не хожу. И меня попросту перестали звать.
- Одно время вы выступали дуэтом с Катей Семеновой...
- Мы с ней вели передачу "Шире круг" и специально для этой программы записали несколько песен. К сожалению, сейчас эта программа распалась. Ее пытаются восстановить, но прежнего блеска и очарования, на мой взгляд, в ней уже нет.
- Помните, в 1986 году в "Шире круг" принимал участие очень молодой тогда Филипп Киркоров. Ему было лет 16...
- Знаете, Филипп Киркоров потом ведь тоже стал ведущим программы "Шире круг". И в ней принимал участие квартет, семья Овечкиных, которая послужила прообразом семьи в фильме "Мама". После того, как закончился их номер, Киркоров произнес приблизительно такой текст: "Я хочу обратиться к маме этих ребят. Она должна быть горда своими сыновьями. Отличных сыновей вы вырастили!"
- А это правда, что вы работали с Пугачевой?
- Месяца три.
- И что она за человек?
- Достаточно риторический вопрос. Я окажусь в неловкой ситуации, если начну ее хвалить. Скажут, он из ее свиты. Если я начну ее ругать, то скажут, что я ей завидую. На самом деле я считаю ее незаурядным человеком, она - явление. Хотя к ней у меня много претензий. Но это претензии к человеку, который много делает и которого есть за что хвалить и есть за что ругать. Наверное, при такой популярности, при таком влиянии на умы сограждан она должна более тщательно фильтровать то, что она делает в своем творчестве. Я вспомнил историю с Тимоти Ли, идеологом хиппизма, который полмира "присадил" на марихуану, обещая расширение сознания. То же самое можно сказать, когда поется про "таблеточку", "малолеточку", - тормоза спущены. Я считаю, что у известного человека есть определенная мера ответственности.
- А вы были влюблены в Пугачеву?
- Однозначно нет. У нас в "Веселых ребятах" были такие орлы - Буйнов, Барыкин, Глызин. Моя жена говорила, что, когда мы выходили на сцену, девушки обмирали. Павел Яковлевич Слободкин отбирал нас не только как музыкантов, но и как моделей. Во всяком случае, когда меня принимали в коллектив, я целый час пел песни перед Слободкиным и его первой женой Татьяной. Потом меня поставили на стул и стали разглядывать, смогу ли я стоять впереди "Веселых ребят", хорош я или плох.
