Чёрная метка музыке
Не только музыка — вся наша жизнь стала фонограммой. Еда, и та сплошная "фанера".
Говоря о том, что творится в шоу-бизнесе, на ум приходит картина Казимира Малевича «Чёрный квадрат». Ею художник символизировал закат изобразительного искусства в XX веке. Не пришло ли время появиться чёрной метке и в музыке? Своим видением «музыкальной истории» в беседе с главным редактором Андреем Углановым делится ведущий рубрик «Роковые годы» и «Поп-трёп» известный музыкант Вячеслав МАЛЕЖИК. 17 февраля заслуженному артисту России исполнилось 66 лет, с чем мы от души его и поздравляем.
— Одна интересная история, произошедшая со мной, тоже была связана с именем великого авангардиста Малевича. Была у меня небольшая корпоративная подхалтура в ресторане московской мэрии. Где по сценарию сначала меня посадили за столик с гостями. Напротив сидели молодые девчонки лет 25. Когда я пошёл настраиваться перед выступлением, они спросили мою супругу: «А кто это?» Татьяна отвечает: «Известный автор, Вячеслав Малежик». И тут одна из них выдала: «А! «Чёрный квадрат»? Знаем, знаем». Вот так меня приобщили к великим.
Жизнь — сплошная фонограмма
— Почему в современной музыке исчезла лирика? Пустой звук, гул, отсутствие даже намёков на мелодику. Воспроизвести мелодию услышанного невозможно уже через пару часов. И смотрите, что тронуло зрителей на проекте «Голос» Первого канала — старые песни, от которых публика буквально рыдала.
— Такой же эффект был и в проекте «Старые песни о главном». У людей есть пять органов чувств. Интонации, музыкальные приёмы, использованные в тех мелодиях, были окрашены талантом их сочинителей и исполнителей. Всё это воздействовало на человеческую органику. Причём секрет успеха проекта «Голос» надо искать не только в старых песнях. Людям дали возможность услышать живую музыку. До этого их долго кормили «консервами». Ведь не только музыка — вся наша жизнь стала фонограммой. Еда, и та сплошная «фанера». Нас же кормят генномодифицированными продуктами и пищевыми добавками.
— Даже встречи президента с государственными деятелями записывают заранее, потом выдают дозированно, изображая живой процесс…
— То есть и политическая жизнь снимается пакетом? Ничего удивительного. В духе современных технологий. Был я как-то в Запорожье. Присутствовал на презентации «Партии регионов». Так вот там докладчик говорил под фонограмму. Меня это так удивило, что я даже смеяться не мог. Растерялся.
Но вернёмся к проекту «Голос». Как же я удивлялся и радовался этим новым голосам. С каким открытым сердцем ждал их выступлений в новогодних программах! И каково же было моё разочарование, когда увидел их вновь. Гламурно причёсанные, «фанера» в полный рост. Они стали такими же, как все, — пластмассовыми.
— На зоне бы сказали, что телеканалы их опустили.
— Нет, скорее подравняли. Чтоб не высовывались.
— А что нужно иметь, чтобы радио и телеканалы начали раскручивать нового Диму Билана? Какими свойствами и качествами надо обладать будущей звезде?
— В тех условиях, в которых мы сегодня живём, главное — не качество, а количество. Огромное количество денег.
— И всё? А смазливая мордашка? А сексуальная ориентация?
— Не знаю. Меня в постель никто не затаскивал. А вот насчёт денег, если начинаешь платить, то тут уже до бесконечности. Тут вот какая ещё может быть ситуация. Предположим, ты — руководитель канала. Я тебе понравился, и ты хочешь разместить меня в своей программе. Но твои коллеги подумают, что ты положил на свой карман и не хочешь делиться.
— Знакомо. Мне в газете так говорят, что пишем про заводы, мол, не просто так. Спрашивают: «Сколько взял?» Да нисколько! Просто это интересно будет читать.
— К сожалению, по этим законам сегодня живёт вся страна.
По старым матрицам
— Твои концерты собирают много публики. А кто они, твои слушатели. Родом из 70-х и 80-х? Юные фанаты есть? Ты же поёшь лирический репертуар. Или сегодняшняя молодёжь настолько развращена, что ей не нужна мелодика. Сплошной ломаный стиль. Вместо музыкальных хитов одни хитовые рожи.
— Я расскажу, что мне пытались объяснить по этому поводу на радиостанции «Милицейская волна», куда я четыре года назад принёс свой альбом «Французский роман». Дама, которая регламентировала содержание программы, внимательно прослушала весь диск до последней ноты. Видя её положительные эмоции, я понял, что материал ей нравится. Но в самом конце прослушивания она вдруг растерянно спросила: «Это всё?» — «Всё!» — «А что же мы крутить будем? Тут всё так драматургически сделано. Завязка, развитие, кульминация, финал. А нам главное, чтобы вещь была созвучна движению автомобиля, в котором сидит человек и слушает радио. Вот нажал он на нашу станцию, а там твоё вступление под гитару. Ему некогда ждать, что там будет дальше. Он переключится на другую станцию». То есть им надо, чтобы вещь в любой момент цепляла. Если это ТВ-канал — то и голая девка спасёт. А если радио, то всё должно быть богато и ритмично. И что мне делать, если я привык работать по старым матрицам?
— Да, но на концерты ходят и для того, чтобы ещё раз услышать великолепные старые вещи, произведения, проверенные временем.
— На концерты ходят и для того, чтобы отметиться. Дескать, вот, посетил мероприятие. В последнее время мне долго не удавалось посмотреть выступления тех, кого сегодня называют звёздами. Наконец случилось, и я увидел — одну и ту же нескончаемую песню, вытаращенный глаз солиста и потухший глаз кордебалета. С третьего такта всё ясно и предсказуемо. К сожалению, подобное упрощение на фоне современного прогресса происходит не только с музыкой. А ведь старая технология — штука любопытная.
— И где молодым увидеть и перенять то ценное, что было у предыдущих поколений музыкантов?
— Это к вопросу, кто приходит ко мне на концерты. В основном люди, кому за 40. Но бывают и молодые, которые потом зачастую подсаживаются на мою музыку.
Рок пигмейский и эпигонский
— Великих рок-музыкантов помнят не только за мелодию, манеру исполнения, виртуозную технику, но и за бунтарский дух, который будоражил общество. Можно ли кого-то сегодня причислить к истинным рокерам? И если таковые есть, о чём они поют?
— Во-первых, я не знаю, что такое РОК. Когда мы с моим другом Юрием Валовым задавали этот вопрос всем, у кого брали интервью в рубрике «Поп-трёп», никто из известных музыкантов так и не смог ответить.
— Я не пытаюсь сейчас выяснить, что такое РОК. Но в 60-е и 70-е годы были музыканты, которые выступали против несправедливости, насилия, да много против чего, например, войны во Вьетнаме. Даже у нас в Союзе были те, в чьих песнях звучал гражданский протест. А где сегодня этот протест? Ведь в стране столько несправедливости! Или музыканты стали такими зажравшимися, что всё уже «по барабану»?
— Так вот, во-вторых, все стали сытыми. Раньше музыкант позиционировался этаким кочегаром, пьющим портвейн в подъезде с дружками. Теперь они ездят в солидных машинах, живут в богатых домах. В общем, обуржуазились. И потом, если бы Джон Леннон или Джимми Хендрикс дожили до наших дней, я не верю, что они остались бы такими же протестными. Мессианство того же Леннона, Цоя, Высоцкого, Талькова в большей степени обусловлено тем, что они рано ушли из жизни. Не дожили до возраста Маккартни, который сегодня взасос целуется с Клинтоном и Обамой на президентских корпоративах.
— На самом деле рокеров много. Их иногда крутят на «Маяке», где-то раз в неделю. Но кто их слышит? Нет у них возможности собирать целые стадионы, как «Кино» или «Алиса», вот и остаются безвестными. Поэтому и РОК наш вот такой пигмейский.
— Я бы сказал: пигмейский и эпигонский. Слишком много подражаний.
— Премьер Медведев признался, что он давнишний фанат группы DeepPurple. Показательно, что премьер не признался в любви к отечественной музыке. Её он не любит, как и нашу авиацию, и вообще всё российское. На уме мировые финансовые центры, борьба с табаком, с промилле. Всё, что булькает на Западе, — пузырями летит бывшему президенту под нос. Потом этой гадостью он чихает на всю страну.
— Я катался на лыжах в Италии в том же местечке, где отдыхал Медведев. Местный ресторатор попросил меня написать несколько строк в гостевую книгу. Вместе со стихами я выразил готовность сыграть и спеть с президентом. Но он не откликнулся, ни в ранге президента, ни в ранге премьера. Наверное, потому что я не достиг высот Яна Гиллана.
— А зря. Дал бы ему свои пластинки послушать. Может, после них у него мозги бы прочистились. Мы же в каждом номере пытаемся донести до него мысль, что надо думать не об американских самолётах, а о российских, не фанатеть от DeepPurple, а радеть за великую русскую культуру, с её консерваториями, театрами, музеями, которые приходят в упадок. Но до него ничего не доходит. В руках у него iPad, его выносной мозг, и, кроме него, он не видит ничего.
Пока не кончились чернила
— Много ваших коллег в своё время уезжали за рубеж. Леонид Бергер, Александр Лерман. Юрий Валов тоже когда-то уезжал в Америку, правда, потом вернулся. А вы-то что?
— Кто? Я? А зачем?
— Как зачем? Деньги зарабатывать.
— Да у меня и мыслей никогда таких не было. Ну соберутся там 25 эмигрантов, которые послушают меня. А дальше что? Я считаю, что мужику необходимо иметь профессию в руках и ощущение его нужности. Я и в артисты пошёл из инженеров именно поэтому. Работая младшим научным сотрудником в НИИ стандартизации, я не увидел применения ни моим опубликованным научным работам, ни диссертации, которую начал писать. Я не понимал до конца, что делаю, и не видел плодов своего труда. Когда стал артистом, ко мне всё пришло, вместе с заполненными залами, с аплодисментами.
— В нашем издательстве вышла твоя книга «Портреты и прочие художества». Книга замечательная, чувствуется, что в тебе заложен и талант писателя. Но зачем тебе это нужно? Ты успешный музыкант. На твоих концертах всегда будет публика. А книжный бизнес сегодня таков, что на нём особо не заработаешь. Вместе с тем труд писателя нелёгок.
— Дело в том, что для меня это не труд, а удовольствие. Пишу я отнюдь не для зарабатывания денег. Просто скопилось очень много историй, которыми хотелось поделиться с другими. Если я когда-то терял голос и выходил к зрителям с просьбой принять меня не как певца, а как дядю, который написал эти стихи, то теперь у меня появилась ещё одна гавань.
А ещё я затеял выпустить детскую пластинку. У меня скопилась куча песен, которые я сочинял по разным поводам. Когда работа подошла к завершению, я понял, что пластинка посвящена даже не детям вообще, а именно моей семье. Героями моих песен являются Катя, Лиза, Никита, Ванька.
— Твои сыновья и внучки?
— Совершенно верно. Думаю, что таких проектов никто не делает. Потому что все в основном работают для тинейджеров, а я вроде неизвестно для кого. То есть не совсем понимал адресата. Но надеюсь, что всё-таки кто-то будет это слушать. Скорее всего, дедушки, бабушки и их внуки.
Андрей Угланов, "Аргументы Недели" N 7, 21.02.2013
