Фальшивой не было строки

Бывает, негаданная встреча с книгой, о которой ты до того и слыхом не слыхивал, оказывается радостной. Как будто обрёл нового задушевного друга. Такое чувство я испытал, закрывая сборник рассказов и стихотворений «Портреты и прочие художества».

Автор этой замечательной книги хорошо знаком азовчанам. Это уже второй и довольно успешный опыт писательства, несмотря на то, что в изначальной и главной своей ипостаси он профессиональный музыкант и певец с достаточно громким именем. Громким, несмотря на то, что поёт не прибегая к оглушительным децибелам. Думаю, приди ему в голову фантазия сменить вокал и гитару на перо, в цеху прозаиков и поэтов он оказался бы не из последних. Как тут не согласиться с приведённым на обложке книги мнением по этому поводу его верного друга и соавтора по жизни и творчеству: «Талантливый человек талантлив во всём». Приятно, когда твой собеседник — умный человек. А если он к тому же очень наблюдателен, снайперски точен в деталях быта, наделён в высшей степени способностью осмысливать философски перипетии своего богатого событиями, встречами, приключениями жизненного пути (здесь как нельзя кстати замечание великого Гёте: «Факты из нашей жизни чего-то стоят не сами по себе, а потому, что они значат»), да всё это щедро пропитано неистощимым чувством юмора, добрым отношением к миру и людям и написано живым, сочным, очень близким к разговорному языком. Читать такую книгу — редкое удовольствие. Но и это еще невсё. Как в лучших своих песнях, он и в прозе в полной мере сохраняет прирождённый и неразгаданный дар брать собеседника, слушателя в плен своего неотразимого обаяния.

Почему портреты? Портреты кого и чего? Прежде всего, это портреты друзей, выступающих иногда под настоящими своими именами, иногда — из соображений такта — под вымышленными. В знаменитом стихотворении «Мои товарищи» Б. Ахмадулина с гордостью заявляет: «А я люблю товарищей своих». Автор «Портретов» тоже очень любит своих друзей. Один из рассказов называется «Письмо к другу». Он адресован рано ушедшему из жизни другу Лёхе, врачу от Бога, Алексею Вячеславовичу. «Знаешь, я первый раз плакал по комто после смерти своего отца. Даже уход своей матери я пережил легче. … Я спел твои любимые «Лето нашей любви» и «Яблоки падают», когда мы поминали тебя на девятый день. …А когда я запел песню «Отцу», то не мог отделаться от чувства, что пою о тебе. Помнишь строки: «Как тебе на небе живётся? Кто твои друзья? С кем тебе там пьётся поётся?» Знаешь, я с трудом их, эти строки спел, я с большим трудом удержал слёзы. Прости, Лёха». А вот как начинается уморительный рассказ «С первым апреля»: «Мой любимый, несравненный, светлый Юрий Петрович Ремесник…» О чём эта история? Не станем лишать читателя удовольствия ознакомиться с нею без посредников. Настоящее украшение сборника и большая творческая удача Малежика — рассказ ещё об одном своём друге и соавторе, талантливом поэте и оригинальной личности Александре Смогуле («Смогул»).

А открывается книга исполненном сыновней любви и обожания рассказом «Отец». Чувство вечной благодарности Ефиму Ивановичу вовсе не мешает автору вспоминать забавные, абсолютно не обидные для памяти отца эпизоды из отцовской и семейной жизни. И в этом случае не поддадимся искушению привести их, хотя и рискуем заработать упрёк в голословности. Некоторое представление о сборнике могут дать заголовки рассказов: « Секс, наркотики, рок-н-ролл», «О строительных работах на дороге в ад», «Как я не стал заслуженным артистом Чечено-Ингушетии»,«ПятьдесятлетбезЛенинаполенинскомупутивск», «Как фанера над Парижем» и т. д. — да ещё два десятка названий стихов во втором разделе книги…

К слову, стихи его надо оценивать особой меркой. Они написаны человеком, живущим в песне и песней. Все, или большинство из них, если ещё не поются, то в любой момент готовы расправить песенные крылья. При всей неравнозначности уровня их объединяет общее родовое свойство: как стрелка магнита к полюсу или как птицы, летящие после зимовки на родину, они тянутся к ясности мысли и предельной искренности.

К безусловным творческим удачам В. Малежика-прозаика следует отнести егосатирическое эссе «О счастье жить в эпоху матриархата». Тут в таком неприглядном свете предстаёт российский «мачо», так называемый »главнокомандующий в семье», а на самом деле мужчина=подкаблучник, что, глядя в это кривое зеркало, кому из них (из нас?) захочется узнать себя в этом жалком и хитром млекопитающем. И никак не решит разоблачённый «герой», как ему реагировать на своё отражение: плакать до смеха или смеяться до слёз.«Начнём с того,– иронизирует автор,– что жизнь под пятой не самый худший метод существования… сидишь под каблуком, защищённый этим самым каблуком от всех житейских бурь… И никто-то тебя не достаёт, что проблема не решается... Правда, надо иметь определённую силу воли, чтобы доказать, что ты ни на что не годен. А что таких не любят женщины, так это брехня…они, то есть женщины, надеются, что они, именно они, сумеют перевоспитать эту «размазню» и под их влиянием…И тут им надо чуть-чуть подыграть»… Эту миниатюру хочется цитировать от начала и до конца.

Перед нами проходит вереница портретов друзей, близких, мимолётных, но чем-то запавших в душу знакомых. А в целом все эти невымышленные истории, как кусочки мозаики, создают многоцветную картину неповторимого времени, в какое шёл процесс становления, взросления Вячеслава Малежика, поры его активной кочевой, гастрольной жизни, на которую обречен всякий артист и певец. Маршруты этих поездок пролегли и через лютые «Севера», и через «горячие точки» Афгана. И в каждом портрете отдельного лица, в портрете канувшей на дно времени советской «Атлантиды» проступают черты самого автора. Он не изображает из себя задним числом ни борца с коммунистическим режимом, ни диссидента. Автор книги и в тегоды оставался внутренне свободным, исключительно порядочным и трезво мыслящим человеком с честной и самостоятельной жизненной позицией, по-народному мудрым взглядом на происходящее. Таковым он остаётся и сегодня. Потому он имеет полное моральное право сказать о себе и своём друге Ю. Ремеснике: «Мы жили честно, ёмко, просто». Действительно, пользуясь опять же словами самого автора, и в прозе, и в стихах этого сборника ни одной «фальшивой не было строки».

Новые стихи  Ю. Ремесник

Новая песня

Бестолково жизнь крою,
Но живу, как хочется!
Счастье бочками не пью,
Есть глоток, и рад.
Не надейся, что прожил
Век свой в одиночестве.
Ни тобой одной, поверь,
Грешный мир богат.

Мне опорою враги,
А друзья порукою!
Я не в пасынках хожу
У судьбы своей.
Но не сможет время смыть
Никакой разлукою
До сих пор печальный взгляд
Дочери моей.

Ей одной меня судить —
И казнить, и миловать.
Только казни нет страшней
Той, что выбрал сам.
Слава Богу — рядом есть,
Пусть и нелюбимая,
Та, что боль мою и грусть
Нянчит по ночам.

Неожиданно да вдруг
Назовут по отчеству.
Значит, грянула пора
Правду говорить:
«Можно с кем-то хлеб делить
Даже в одиночестве.
Можно с кем-то, хлеб деля,
Одиноким быть».

Так что с легкою душой
Отменю пророчества,
Лицемерным зеркалам
Кукиш покажу.
А о том, что без тебя
Жить порой не хочется,
Ни тебе, ни дочери
Я не расскажу.

Сны

Все плохие сбываются сны,
А счастливые снятся все реже.
И бессонное чувство вины
По утрам.

И усталое сердце болит,
И душа обрастает ненастьем.
Словно взял я у Бога кредит
Под свое неказистое счастье.

А вернуть не хватило ума.
А, возможно, упорства и силы.
Будто жизнь я прожил задарма,
Да и той лишь на хлеб и хватило.

Словно глупо надеясь на фарт,
Православную веру нарушив,
Заложил я по пьянке в ломбард
Не свою душегрейку, а душу.

Самым тяжким грехом согрешил,
Но не стал ни мудрей, ни богаче.
Пировать на поминках души
Лишь безумец считает удачей…

А за окнами дождь моросит,
Словно скрипка фальшивит в оркестре.
Но еще мое сердце болит,
И душа, слава Богу, на месте.

И не больше других мы должны,
Просто в век меркантильных пристрастий
Редко снятся счастливые сны.
Еще реже — сбывается счастье.

Борис Хидекель, член Союза журналистов России, Газета "Азовская неделя", N 15, 11.04.2013