Виноват, мадам, виноват

Он считал себя типичным рокером. И только спустя годы выяснил, что на самом деле — романтик.

Смешно сказать: со Славой Малежиком мы знакомы более четверти века. В 1970-м он пел в «Мозаике», популярном в те годы студенческом ВИА. А я записывал их группу для передач радиостанции «Юность». Недавно отыскал коробку с этими старыми записями — из десяти песен четыре принадлежат Малежику. В том числе «Наташка» — самый первый хит Славы. Сейчас у него уже около четырехсот песен, многие из которых он уже и не помнит.

— Слава, как тебе пишется? С мучениями или без?

— По-разному. Иногда сочиняю аж две-три вещи в день. Но потом откладываю их, чтобы вернуться и посмотреть на материал свежим взглядом. У меня таких отложенных заготовок десятки; ноты разбросаны по всему дому. Пишу всегда на готовые стихи (свои или моих постоянных авторов Юрия Ремесника и Павла Хмары). Сочиняю обычно без инструмента, не люблю выколачивать мелодию из рояля или гитары. Строчки должны сами в какой-то миг обернуться мелодической линией.

— Ты долго был одним из ведущих исполнителей отечественного рок-н-ролла. А сейчас меняешься на глазах, в шансон ударился: Сам-то понимаешь, что «меняешь кожу»?

— Так ведь я с каждым годом становлюсь старше — вот 50-летие отметил. Сегодня я ищу романсные интонации. Мне нравится быть «по-современному старомодным». Хотя время от времени и врубаю по старой памяти блюз или рок-н-ролл. Мой сегодняшний репертуар создала публика. Люди выбрали то, что им ближе и что, вероятно, у меня просто лучше получается.

Есть такая вещь, как видеотренинг. Человека снимают на пленку, а потом показывают ему: посмотри, как ты ходишь, как говоришь, как на тебе сидит пиджак. Посмотри, какой ты. Мне долго казалось, что я типичный рокер: хрипловатый голос, энергетика. А выяснилось, что у меня гораздо лучше получаются лирические песни. Таким увидели меня редакторы телевидения. Из многообразия моих красок вычленили именно эту и создали телеобраз именно такого Малежика. Простого, сентиментального, автора «Фата Морганы», «Провинциалки», «Любовь-реки», «Переправы»…

После песни «Мадам» у меня появилась новая группа слушателей — женщины «бальзаковского» возраста: «Виноват, мадам, виноват — не сберег я вас в вихре дней: У меня глаза — на закат: А у вас — на рассвет:»

— Тема «Малежик и женщины» требует отдельного разговора. Молодость была бурной?

— Влюбленности случились еще в начальных классах школы. Первая любовь — девочка-отличница, которая была на полголовы выше меня ростом. Ну а мне самому было тогда лет восемь-девять: Потом был большой перерыв — лет до пятнадцати увлекался спортом. А в юношеском возрасте снова романы и вздохи под луной. Отношения были робкие и нежные, но к тому времени я уже неплохо играл на баяне и, следовательно, был первым парнем на деревне. Недостатка в девичьем внимании не испытывал. Меня чуть не под руки водили из деревни в деревню, с танцев на танцы. Хоть я и москвич, но каждое лето проводил у бабушки в деревне Занино.

— А давно ты женат? И как вы живете — без бурь?

— Скоро серебряная свадьба. У нас с Татьяной двое детей — старшему сыну двадцать с лишним, младший в третьем классе — между ними разница тринадцать лет. В семейной жизни разное было: и сумасшедшие всплески любви, и возвращение к медовому месяцу; была и трясина — мы из нее долго выбирались, обсыхали на солнышке, чистили перышки. Ну и жили дальше:

— Кто у вас в семье лидер?

— У нас коалиционное правительство. Я министр финансов. Таня — министр снабжения, образования, сельского хозяйства. Дача — на ней. У нее достаточно ума, чтобы позволить мне принимать решения в какие-то ответственные моменты. Хотя я тоже точно знаю, чего она хочет. И свою точку зрения всегда соотношу с ее позицией.

— А кто жена по профессии?

— Татьяна — актриса, окончила Школу-студию МХАТ, десять лет работала — сначала в Центральном Детском театре, потом в «Современнике». Сейчас занята всецело домом и детьми.

— Что наиболее интересного произошло у тебя за последние годы?

— Концерты к моему 50-летию. Все живьем, без фонограмм… Я обошелся без «обязательных» Пугачевой с Киркоровым или Кобзона с Лужковым. Зато в зале были друзья и коллеги по футбольной команде «Фортуна»… Если честно, тосты за мое здоровье продолжались несколько месяцев. Настоящее чудо, что я не стал алкоголиком:

— Да, ты ведь играешь в футбол…

— Левым полузащитником… Остальные члены команды моложе меня — каждый лет на десять. Бегаю я прилично, а вот острота реакции притупилась. И чувствую, что уже не могу играть, как когда-то, «кость в кость». Силовых ситуаций стараюсь избегать…

— Конечно, ты ведь вечный романтик:

— «Романтическая батарейка» в последнее время что-то подсела; ловлю себя на том, что в очередных лирических песнях в сущности мало нового, появились самоповторы, клише…

— Редкая для твоего цеха самокритичность. Именно из-за отсутствия вдохновения ты и подался на телевидение?

— Полтора года назад «ТВ-центр» предложил мне вести программу, которая получила название «Острова Вячеслава Малежика». Это своего рода путешествие по океану жизни, а острова — это люди, с которыми встречался, у которых чему-то научился.

Героем одной из передач стал Юрий Петрович Ремесник — простой крановщик, всю жизнь проработавший на заводе. Завод последние годы стоял без заказов, и Юрий Петрович писал стихи, к которым я потом сочинил мелодии.

— Главная твоя песня — все-таки, наверное, «Мадам…». Открой тайну: кому она посвящена?

— Это объяснение в любви к Женщине с большой буквы. С годами понимаешь — женская красота не только в осиной талии, осанке, цвете глаз и стройности фигуры, а во внутреннем состоянии человека. Другими словами, это мое объяснение в любви прекрасному созданию природы.

Аркадий ПЕТРОВ, cайт «Трибуна»